9 Мая
У человечества в календаре очень много всевозможных праздников.
Вероятно, на каждый день где-нибудь для кого-нибудь обязательно находится какой-нибудь особенный повод что-нибудь как следует отметить.
Но с многими из этих особенных случаев дела обстоят так, что для одних этот день и впрямь особенный, а для других – ну совсем ничего особенного.
Притом этих других всегда оказывается удручающее большинство.
И даже если увлечённо празднующих, скажем, Рождество – пол человечества (хотя и в этом умудрились разделиться), для другой половины того же самого человечества этот день останется по меньшей мере ничем не примечательным, а то и вызовет неприятные ощущения.
Откровенно скажем: происходит так потому, что в большинстве случаев поводы для этих праздников являются предметом веры или воображения, что зачастую одно и то же.
Однако ничто так не разделяет людей, как вера.
Но есть один праздник, в повод для которого не обязательно верить и много воображения для него тоже не нужно, потому что в этот день каждый нормальный человек,
т.е. обладающий сознанием и совестью,
может с чистым сердцем отпраздновать самый главный повод –
ПРАВО ЖИТЬ.
И если бы в этот день 75 лет назад одни люди, объединённые единственно естественным, разумным, священным, справедливым и законным СТРЕМЛЕНИЕМ ЖИТЬ, окончательно не уничтожили бы в других людях ту самую всех разводящую по своим углам ВЕРУ, доведённую до идеала абсурда –
веру в наивысшее право убивать кого хочется, сколько хочется и где хочется, если бы эти люди не победили, то у многих из ныне существующих повода существовать могло и не появиться.
Этот Праздник – День Победы.
Народов Союза Советских Социалистических Республик –
в Великой Отечественной Войне,
всех других пожелавших выжить, а потом по-человечески, т.е. по совести, пожить –
во второй мировой.
Единственно не выдуманный праздник,
который, конечно же, тоже разделяет.
Но в этом разделении непреодолимую границу проводит не наш бездарный, бессовестный, алчный эгоизм, но сама действительность бытия, разделяя нас не по воображаемым верам и предпочтениям, но по единственно непререкаемым СОВЕСТИ И ЧЕЛОВЕЧНОСТИ.
И вот что, пожалуй, можно было бы понять, если бы удалось выяснить, сколько населения планеты обнаружится по одну сторону этой огненной черты, а сколько – по другую:
осмелится ли кто-нибудь ещё раз уверовать в свою исключительность настолько, чтобы затеять нечто, похожее на фашизм?
